Комету назвали Химерой, потому что у нее было три ядра, что необычно, и хвост загибался на конце подобно драконьему. А, как известно, драконий хвост и трехглавость считаются атрибутами этого мифологического чудовища. Вблизи, когда хвост расплылся вуалевым облаком, сквозь которое просвечивали звезды, сходство с Химерой поблекло. Глеб Бауэр сказал: — «Земля-14», скорость мы подравняли. Ты меня слышишь, Агнесса? Ответ пришел через несколько секунд. — Батрак спрашивает, вы уверены? — Уверен, — сказал Бауэр. — Мы войдем в хвост практически ползком. Льдинки невелики. Как и ожидалось. — Ядра? — Тоже как и ожидалось. Боковые — глыбы льда. Центральное ядро потяжелее... Вход в хвост кометы был незаметен. Только приблизившись к ядрам километров на пятьсот, патрульный корабль впервые столкнулся с осколком льда — ни Бауэр, ни Крайтон этого не почувствовали, лишь на экранах внешней защиты вспыхнули зеленые искры. — Концентрация твердого материала увеличивается, — сказал Бауэр, снова вызвав «Землю-14». — Даю торможение на тридцать секунд. — Только лед? — донесся голос Эдуарда Батрака. — Включаю анализатор, — сказал Крайтон, переводя компьютер на связь с базой. — А визуально здесь и пыль, и камешки, и прочая ерунда, которую Химера подобрала на своем пути. Корабль завис над центральным ядром. Теперь он стал неотличим от сотен льдин и камней, тянущихся за ядром, беззвучно, спокойно, с неуловимой для глаза скоростью несущихся к Солнцу. Пройдет еще несколько недель, и комета взорвется, испарится, исчезнет, приблизившись к светилу. Поэтому и пришлось спешить, снимать с рейса патрульный корабль. Особых открытий не ждали, но проверить неизвестную комету следовало. Ведь, вернее всего, она летела миллионы лет навстречу гибельному столкновению с Солнцем. — Все правильно, — услышали они голос Батрака. — Анализатор подтверждает: слой льда скрывает базальтовую основу. Лед неровный, кое-где базальт выходит на поверхность. Вы уверены, что сможете спуститься? — Не беспокойтесь, Эдуард, — мягко ответил Крайтон. — Будет вам к ужину кусочек базальта. Корабль широко расставил опоры, шипы опор вгрызлись в корку льда. Гравитация была почти нулевой. Крайтон с Бауэром быстро подготовили портативный бур, гравитометр, микрокомпьютер, аппарат для плавления льда, кинокамеру, потом надели на скафандры ракетные ранцы. До базальтового участка от ракеты было метров триста. Поверхность базальта оказалась гладкой, словно отшлифованной временем и пространством. — Как будто искусственный, — с надеждой произнес Крайтон. — Не думаю, — отозвался в его шлеме голос Бауэра. — Общая форма ядра неправильна. — Знаю, — согласился Крайтон. Молодых разведчиков всегда терзает мечта о Контакте. Бауэр собрал бур. Крайтон пролетел с гравитометром чуть дальше. Базальт был обыкновенным. Природа однообразна — она никак не может выйти за пределы периодической системы Менделеева. Что обычно на Земле, то обычно и на другом конце Галактики. Крайтон только хотел поделиться этой светлой мыслью с Бауэром, как стрелка гравитометра колыхнулась. «Наверное, каверна, полость естественного происхождения», — подумал Крайтон, которому очень хотелось, чтобы это была не каверна. Он пролетел несколько метров, и стрелки вернулись в исходное положение. Так. Теперь немного назад. Потом вправо... — Ты чего не отвечаешь? — спросил Бауэр. — Погоди, полость отыскал, хочу проследить. — Ладно. Иду к тебе. Ты только не спеши, а то еще свалишься с планеты. — Глеб усмехнулся собственной остроте. Крайтон не отвечал, он был занят. Как он определил по гравитометру, полость была узкой и тянулась, словно туннель. Стоп! Стрелки колыхнулись сильнее. Призраком подлетел Глеб Бауэр затормозил, замер рядом. Ему ничего не надо было рассказывать — он только заглянул Крайтону через плечо. Потом дотронулся до клавиши, включая экран гравитометра, что Крайтон попросту забыл сделать. По экрану пробежала желтая полоска — гравитометр запомнил аномалию, прочертил исследованную часть. Под желтой полосой, перпендикулярно к ней, пробегала вторая, тусклее. Значит, второй туннель был расположен ниже. И если присмотреться, можно было понять, что вторая полоса пересекала третью, совсем тусклую. — Шесть метров, восемь и двадцать пять, — сказал Бауэр. — Что ж я не включил? — удивился Крайтон. — Замечтался? — Самокритика хороша только тогда, когда из нее делают выводы. Теперь лучше проверь свою интуицию. Крайтон включил микрокомпьютер. Глубину туннелей Бауэр угадал почти точно. — Пробурим? — спросил Крайтон. — Успеем... Они медленно пролетели над центральным ядром еще метров сто. Корабль почти скрылся за близким горизонтом. Желтая полоса ближайшего туннеля засветилась, словно раскаленная вольфрамовая нить. Туннель подошел к самой поверхности. — А ты говорил — бурить, — сказал Глеб, останавливаясь. Достаточно было поглядеть под ноги, чтобы увидеть округлую линию. Это был шов закрытого люка. — Я говорил, что базальтовый участок показался мне слишком гладким. — Голос Крайтона дрогнул. Он поднял голову и увидел близкий, в протуберанцах, диск Солнца. — А могли бы и не полететь — сколько Батрак уламывал совет! — Все равно полетели бы, — сказал Бауэр равнодушным голосом старого космического волка, который сотни раз сталкивался с чужими цивилизациями, хотя это и было неправдой. Он пристально смотрел на люк. — Базальт. Такой же базальт... — У нас мало времени, — энергично отозвался Крайтон. — Правильно. Но не совсем так. Сначала вернемся на корабль, поговорим с «Землей-14». — Но... — И Крайтон осекся. Бауэр действовал по инструкции. — Не думаю, что они скроются от нас, — сказал Глеб, подталкивая Крайтона в сторону корабля, и взлетел. — Они ждали миллионы лет. — Ты думаешь, там кто-то есть? — Ни одного шанса, — сказал Бауэр. — Но кто-то был. Полчаса ушло на переговоры с «Землей-14». Агнесса, подобно Крайтону мечтавшая о Контакте, прежде чем передать информацию Батраку, разразилась восторженными восклицаниями. Батрак связывался с другими станциями. Бауэр был на связи, а Крайтон еле сдерживал нетерпение. Наконец пришел ответ... Прежде чем бурить люк, решено было подробнее обследовать с помощью гравитометра систему туннелей. Крайтону это занятие было куда больше по душе, чем сидение в корабле, но все равно он спешил, надеясь как можно скорее вернуться к люку. Возвращаться к нему не пришлось. Еще один закрытый люк обнаружили под тонким слоем льда в километре от корабля. Затем нашли третий. Дальше толщина льда увеличивалась, и потому поиски люков пришлось прекратить. Но люки были и там. Они стояли у третьего люка. Бауэр подготовил бур. Бурить надо было очень осторожно. Прежде всего следовало узнать, есть ли в туннеле давление. Если в них воздух, можно погубить... ну, если не существ, которых там могло и не быть, так то, что от них осталось. Крайтон, пока суд да дело, отлетел в сторону, чтобы обследовать последний участок базальта. Там он и нашел открытый люк. Почему-то базальтовая крышка провалилась внутрь выходившего на поверхность туннеля и застряла под углом в вертикальной шахте. В щель набился лед. Крайтону стало грустно. Где-то в глубине души он хотел верить, что в ядре кометы скрываются живые существа. Теперь стало ясно, что там давно уже никого нет. Они быстро расплавили лед и базальтовую крышку. Потом спрыгнули, вернее, слетели вниз, в туннель. Туннель был прям, кругл, его черные стены были тщательно отшлифованы и мрачно отражали свет фонарей. Чуть заворачивая вправо, туннель вел в глубь ядра. — Они были чуть ниже нас ростом, — сказал негромко Крайтон, словно боялся потревожить хозяев. — Да, — согласился Бауэр, включая кинокамеру. Через несколько метров они остановились. Бауэр решил взять образец облицовки туннеля. Облицовка была настолько твердой, что трижды пришлось сменить сверло бура. Наконец в стене образовалась небольшая впадина. — Базальт проанализируем на корабле, — сказал Бауэр. — Но думаю, что они работали относительно просто. Спрессовывали базальт под большим давлением. Крайтон кивнул. Он включил ракетный ранец и полетел дальше. Туннель однообразно и бесконечно разворачивался навстречу. На пересечении с другим, точно таким же туннелем он остановился и подождал Бауэра. — Зачем? — спросил он. — Зачем они это делали? Бауэр пожал плечами, насколько это возможно в скафандре. — Мы пролетели метров двести — здесь ни двери, ни комнаты. Один туннель, второй туннель... — Под нами тоже туннель... — сказал Бауэр. Через двадцать минут, на несколько уровней ниже, они вновь остановились. — Этого не может быть, — сказал Крайтон. — Во всем должен быть смысл. А какой может быть смысл в том, чтобы изрезать эту глыбу базальта туннелями и ничего не оставить нам больше... — Смысл есть, — буркнул Бауэр. — Беда в том, что мы не можем его понять. — Не поймем? — Закинь нас сейчас к древним майя или ацтекам. Ты думаешь, нам были бы понятны все их действия, логика их поступков? Здесь же иная цивилизация, исчезнувшая неизвестно сколько миллионов лет назад, зародившаяся неизвестно в скольких парсеках от нашей Земли... — А если это шахты? — спросил Крайтон. — Зачем? Чтобы добывать базальт из базальтового куска? — А если тут были алмазы? — В базальтах не бывает алмазов. Туннель впереди расширился. Это было уже разнообразием. Бауэр снова включил кинокамеру. От широкого туннеля отходили в разные стороны несколько узких ходов. Предчувствие чего-то нового, разгадки или хотя бы намека на разгадку охватило Крайтона. Он обогнал Глеба, и... туннель оборвался. Прямо перед ними была стена льда. — Ну вот, — сказал Бауэр.— Выход закрыт. — Он когда-то продолжался дальше? — Без сомнения. Может быть, катаклизм, погубивший планету, оторвал от нее этот кусок, а все остальное осталось неизвестно где... И именно здесь, под ледяной стеной, Крайтон увидел первый предмет, относившийся к обитателям или строителям туннелей — вогнутый кусок металла сантиметров шестьдесят длиной, шириной — двадцать. — Похоже на сегмент трубы, — сказал Бауэр. Он немного помедлил. — Ну а теперь нам пора возвращаться. Боюсь, что, когда они уходили отсюда, все тщательно подчистили, чтобы мы ни о чем не догадались. — Хитрецы, — вздохнул Крайтон и бросил взгляд на экран гравитометра. Неизвестно, что заставило его сделать это — может быть, слова Бауэра: «Ну, а теперь нам пора возвращаться». В сетке желтых полосок-туннелей на экране светился круг. Близко, метрах в двадцати от них, была какая-то шарообразная полость. ...Туннель, подводивший к ней, заканчивайся базальтовым люком. Они вскрыли его и оказались внутри странной сферы, вся поверхность которой состояла из гигантских сотов, закрытых крышками. Впрочем, нет, некоторые соты были открыты. В них не было ничего. — Как солнечные батареи, — сказал Крайтон. — Возможно, это энергоцентр? — Да нет, все проще, — устало отозвался Бауэр. — Мы с тобой оказались под властью заблуждения. Антропоморфного. — Не понял. — Мы вбили себе в головы, что столкнулись с чужой цивилизацией. Высокой... Бауэр подошел к закрытой ячейке, поддел крышку буром. В ячейке они увидели метровую личинку. Бауэр дотронулся до ее покрова, и личинка рассыпалась в пыль. — Вот и все, — вздохнул Глеб. Крайтон вспомнил кусок «металла» в туннеле. Теперь было ясно, что это обломок покрова взрослого существа — инопланетного червя, муравья? — пробивавшего бесконечные ходы в своем муравейнике... — Ну что ж, — сказал Крайтон. — Самый неожиданный результат всегда лучше, чем загадка. Чем отсутствие результата. Пусть теперь ученые разбираются в том, что мы нашли на Химере.
