В тот день стояла нестерпимая жара и на улицах почти не было прохожих. Тем более велико было удивление одного Велосипедиста, когда он увидел игрушечный самосвал, идущий по мостовой с соблюдением всех правил уличного движения. Велосипедист повернул и погнался за странной игрушкой с целью проследить ее маршрут. Тогда, словно стремясь уйти от погони, самосвал стал набирать недозволенную скорость. Все же Велосипедист старался не отстать. Но внезапно, как он рассказывает, из-за угла выскочил игрушечный танк, юркнул под переднее колесо, в результате чего Велосипедист получил нетрудовую травму, а велосипед находится в ремонте по настоящее время.

Старый Том Хиггинс исчезал нередко на несколько лет, но все знали, что рано или поздно он объявится в таверне «У трех пиратов». Так и на этот раз мы увидели его, заказывающим Чарли бочонок лимонада и порцию рыбы «а-ля кораблекрушение».

— Вот здесь, в этом пункте, — сказал капитан и ткнул пальцем в карту.
Но под его пальцем ничего не было, кроме далеко не тихого Тихого океана. А между тем судно подошло к покрытому скудной растительностью маленькому островку, по всей вероятности вулканического происхождения. У небольшого пляжа росло несколько пальм, дальше теснились невысокие скалы, покрытые редкой травой. Не трудно было догадаться, что недостаток пресной воды сделал остров безлюдным и голым.

В западной печати не раз уже мелькали пожелания передать управление обществом кибернетической машине, своего рода синтетическому мозгу. Буржуазных «новаторов» можно понять: когда собственная голова плохо варит, не может разобраться в ситуации
быстро изменяющегося общества и делает одну за другой политические и хозяйственные ошибки, выбирать не приходится. Кое-кто полагает, что, передав власть машинам, можно будет избежать коренной перестройки капиталистической системы, избавить ее от постоянных кризисов и потрясений.
Особенную привязанность к механическим мозгам испытывают западные милитаристы.
Об этой «любви» о том, чем она может обернуться для тех, кто хочет войны любой ценой и написал свой рассказ талантливый польский писатель Станислав Лем.

Занятия кончились, но сильный дождь задержал студентов. Разговор зашел о фантастике, научной и ненаучной, о необычайных приключениях.
Тогда встал человек, появления которого в лаборатории никто не заметил, — высокий, преждевременно поседевший человек с живыми серыми глазами, — и сказал:
— Я хочу рассказать вам страшную историю. Необычайное приключение выпало на долю мне самому; если я и сед, то только благодаря пережитому мною.
В комнате стало совсем тихо; молодежь притаила дыхание, и он начал.

Высокая стена, около нее столбы с колючей проволокой, чуть светлеют узкие деревянные мостки вместо тротуара, стучат размеренные, спокойные шаги. Я хожу взад и вперед, считая шаги, деревья, кусты и еле заметные пятна ромашек. Все было таким привычным и банальным. Ожидание свидания, волнение, тысячи различных предположений: почему не пришла, придет ли? Высчитывалось, сколько еще осталось ждать. Принимались решения: «Вот подожду еще десять минут, потом уйду». Но десять минут проходили, проходили и двадцать, а я все ждал и ждал, незаметно для себя учащая шаг, до тех- пор, пока эти размеренные шаги не превратились в какую-то безудержную беготню. И это было обычным, особенно если принять во внимание, что наша встреча должна была произойти после двух лет ожидания. Мы были в разных местах: она — в далеком тылу, а я — на фронте. И вот сегодня на том же самом месте, где мы иногда виделись два года тому назад,— наша встреча.

Морис лежал в каменной трубе, куда привела его погоня за вурлагом — юркой зеленоватой ящерицей, обитающей на границе гор и джунглей. Вурлаг затаился в узкой глубине трещины, и Морис, просунув в щель щупальце, пошарил в темноте, осыпая мелкие камушки. Инфракрасным глазом, расположенным на присоске, он увидел комочки лишайника, прилепившиеся к мокрым камням, и капли слизи, оставленные ящерицей на острых выступах натечной коры. Вурлаг сидел на дне трещины, в глиняной ямке с водой. Ядовитые колючки на шее топорщились и потрескивали. По бокам при каждом вздохе пробегала волна радужного света. Морис легонько шлепнул ящерицу по носу кончиком щупальца. Вурлаг зашипел, раздувая шею, раскрывая пасть, усаженную острыми зубами. Кончик языка заметался по костяным пластинам, издавая угрожающий звук. Не дожидаясь нападения, Морис метнул щупальце между зубами ящерицы и, зажав присосками язык зверя, выволок добычу из щели. Парализованная болью ящерица почти не сопротивлялась и тут же очутилась в зоологическом контейнере. Наверху, в джунглях, уже стемнело, и Морис заночевал в пещере.

Михаил Пухов, фантаст, а по образованию физик, родился в 1944 году, первый фантастический рассказ опубликовал в 1968 году, в 1977 году выпустил первый авторский сборник. «Спасение жизни» - рассказ из книги «Звездные дожди».